По зову сердца тренер Александр Михайлов из г. Барабинска отправился добровольцем в зону СВО
Перебирая боевые награды деда и страшно гордясь им, Санька, подстегнутый его героическим прошлым, мечтал тоже с оружием в руках защищать Родину. И все удивлялся: чего это дед не рассказывает подробности о Великой Отечественной войне? Только спустя почти три десятка лет на личном опыте узнал почему – не положено детям знать всей уродливой кровавой правды, пусть спят спокойно в своих кроватках и видят хорошие цветные сны.
Санька рос в большой семье: их четыре сыночка да плюс лапочка дочка (старшенькая). Жили в частном доме, где работы хватало на каждого, особенно летом и осенью. Сущим наказанием в те юные годы казалась картошка, которую садили по 25-30 соток. Увезут «работничков» ранним утром на поле на съедение мошки и комарья и привезут, когда солнце уже садится. А главное – не сбежишь, уж больно далеко от города. Зато длинными зимними вечерами, когда все дружно собирались за круглым столом на кухне, как же была вкусна та самая картошечка, поджаренная на сковородке с кусочками сала, да с хрустящим соленым огурчиком в придачу!
Именно тогда, в далеком беззаботном детстве в сердце мальчишки закладывались основы любви к отчему дому, к Родине. В задушевных беседах с дедом, ветераном ВОВ, с которым они вместе болели на хоккейных матчах, скандируя на весь дом, как на трибуне: «Шайбу! Шайбу!» В разговорах с тренером по самбо, всегда ставившего во главу угла верность товарищам, спортивному делу, честь и совесть. В совместных семейных походах на выходных в общественную баню, где мужики, прогрев косточки и намывшись до скрипа, коротали время за ароматным чаем в граненых стаканах в ожидании, пока мать, любительница попариться, вдоволь нахлещется березовым веником. Милые сердцу дорогие картины, бережно хранимые в уголках памяти, вросшие корнями в историю рода и страны в целом. Разве можно их забыть, предать? Как потом, на том свете, смотреть в глаза деду и прадеду, погибшему на фронте, оправдываясь: «Простите, родные, но когда Родина нуждалась во мне, я струсил, продал свою жизнь и ваши медали за тридцать сребреников»? Нет, не бывать тому! Сегодня Санька — Александр Александрович — честно может сказать: «Да, я там (за ленточкой) был. Ибо я – мужчина».
Становление личности будущего тренера А. А. Михайлова, добровольца, принявшего участие в СВО, проходило в родном г. Куйбышеве. После получения аттестата об основном общем образовании, не видя себя нигде, кроме спорта, он подал документы на физотделение в местный колледж. Срочную службу проходил во внутренних войсках МВД России.
— В армии я получил профессию кинолога, благодаря этому уже на второй месяц «гражданки» устроился в поисково-спасательный отряд. Так, с середины января 2007 г. начался мой трудовой стаж. Работа очень нравилась: каждый день – как новая глава жизни, постоянное движение, насыщенные события, не всегда, правда, положительные. Выезжали на автокатастрофы вызволять людей из покореженного металла, на водоемы искать утонувших и т. п. Эмоционально тяжело давались вызовы, касаемые детей, особенно после того, как сам стал отцом. Были в командировке на шахте «Распадская» (Кузбасс), в 2010 г. там во время взрывов погиб 91 человек. В 2015 г. нас отправили в г. Омск, где произошло обрушение казармы, унесшее жизни 24 солдат-срочников. Снились ли мне покойники? Нет, только страшно было осознавать, глядя на труп, что какое-то время назад он что-то делал, планировал, к чему-то стремился. Мгновение — и будущее растворилось, от человека осталось только бездыханное тело и его прошлое.
Решив после армии получить высшее педагогическое образование, Александр и не догадывался, что именно в институте судьба столкнет его со второй половинкой. Юля – из Барабинска, поэтому вскоре после свадьбы молодые переехали в ее родной город. Жили на окраине. Добираться до работы главе семьи стало сложнее, однако трудности не пугали, а лишь закаляли характер. Плюс к основному виду деятельности добавились тренировки по самбо: имея богатый опыт в этом виде спорта, А. Михайлов решил поделиться им с подрастающим поколением. Бесконечная череда дежурств, вызовов, командировок, сборов, а с ними соревнования, турниры, чемпионаты и подготовка к ним ребят – дни пролетали, как одно мгновение. Тем временем семья Михайловых росла: за первенцем Степаном не замедлила появиться красавица Софья. Молодая жена никогда не упрекала любимого, лишь иногда вздыхала: «Как тяжело быть замужем, но не видеть мужа сутками». Продолжать и дальше жить в подобном темпе было невозможно, и Александр сделал для себя нелегкий выбор, перейдя на новую работу.
— Если бы у меня было две жизни, одну из них я бы прожил спасателем, а вторую – тренером.
Привыкшие с детства к труду, супруги решили сами построить семейное гнездышко. Вдвоем возводили-заливали фундамент, от него и до конька на крыше хозяин все делал своими руками. И ребятишек всегда учили не ждать, когда им принесут желаемое на блюдечке с голубой каемочкой, а добиваться поставленной цели собственными усилиями. Но главное — ценить время, проведенное вместе, всей семьей. Не важно где: сидя ли дома на уютном диване за просмотром киноновинки, отдыхая ли и потягивая отвар из ягод и трав после парки в бане или устраивая велосипедный заезд на четверых по знакомым местам.
За ленточкой
Казалось, никто и ничто не может посягнуть на семейную идиллию, на привычный уклад жизни. Но наступил день, когда изменилась судьба всей страны. В России объявили частичную мобилизацию. Новость о том, что его фамилия есть в списке мобилизованных, А. Михайлов принял спокойно: значит, так надо. Позднее выяснилось – то был его тезка, годами младший. Провожая друзей и знакомых в зону СВО на Украине, Александр крепко задумался. После школы он грезил военным институтом — его не взяли по состоянию здоровья. В армии рвался в Чечню – во вторую кампанию туда направляли только контрактников. Сейчас его не призвали, но… Пока иные бегали в отчаянных поисках несуществующей почти смертельной болезни или захудалой родни в соседнем Казахстане, Александр собрался добровольцем на фронт – исполнить свою давнюю мечту. Матери и детям ничего не сказал, сообщил только, что уезжает в командировку. Супруга тяжело приняла его решение, но зная внутренний мир мужа, поняла: он не отступит.
— Зачем я туда поехал? Об этом все спрашивают. Не знаю. Просто не мог поступить иначе. В моем понимании мужчина – это защитник. Еще потому, что в том была необходимость. И чтобы мои дети не спросили, когда вырастут: «Папа, а ты где находился, когда была война на Украине? Почему не принял участие? Ты из числа тех, кто прятался и боялся?» По большому счету, если говорить о жизни и смерти, то последняя может настигнуть где угодно. Я знаю о чем говорю: еще будучи спасателем, насмотрелся на происки костлявой. Если предначертано – останешься на поле боя, если нет – вернешься назад. Хотя, признаюсь, попав первый раз под обстрел, сам не понимал, зачем прибыл сюда, ведь не тянули же на аркане. Однако страшно только изначально, потом ко всему быстро привыкаешь. Человек даже не подозревает, насколько его организм может подстроиться под любые условия. Тем более мы прошли хорошую подготовку в Тамбове: уже там и померзли, и в грязи полазили, и в воде по колено постояли. В зоне боевых действий по первости, когда только слышишь выход снаряда – уже интуитивно лежишь, прижатый к земле зубами. А через несколько дней – где присядешь, где голову пригнешь. Просто приходит понимание: если даже рядом рванет – нормально, выживешь. А если в тебя прилетит – то неважно, сидишь ты или лежишь, хоть закопайся целиком. Однако, когда человек вовсе перестает бояться – это плохой знак. Насколько тебе дорога твоя жизнь, настолько ты будешь ее беречь. К примеру, поехали ребята на боевое задание, один из них не захотел надеть бронник, и именно ему прилетел в грудь осколок (насмерть). На войне нельзя пренебрегать средствами защиты. Тут тебя никто не будет уговаривать, как мама в детстве, застегнуть кофточку и подтянуть штанишки.
Мирное население, по словам собеседника, по-разному воспринимало русских солдат. Так, в Луганске бабушки в магазине уступали место в очереди. Зато в Херсоне прохожие плевали в спину, при этом каждый второй из местных промышлял сливом координат расположения русских: людей и техники. И даже маленькие дети могли обругать матом. Одно слово – ждуны (ждущие возвращения бандеровского режима – прим. автора). Но и среди своих порой находились личности, желающие нажиться за чужой счет. Отправится такой субъект в магазин за различным товаром, купит по одной цене, а, придя в часть, преувеличит расходы раза в три. Шкура!
— Жили по большей части в блиндажах, сами их строили. Человек по 8-10. Спали, бывало, как придется: и сидя, и лежа. Обогревались инфракрасными газовыми излучателями. Одежду сушили на них же по очереди (на улице не повесишь на веревочке, иначе обозначишь свое месторасположение). Но чаще мокрое белье сохло прямо на тебе. Иногда удавалось помыться. В части гигиены по большей части пользовались влажными салфетками, зубы ими же чистили. В еде недостатка не испытывали, даже имелась нехитрая салатная зелень – садили за блиндажами лук, укроп. Водилась и своя живность. Крыс и мышей там – целые полчища, особенно в холодное время. Ловили поначалу, позднее привыкли: бегают, ну, и пускай бегают. Раздобыли как-то себе кошку, она потом окотилась и принесла троих пушистиков. А один из товарищей привез двух гусят и все приговаривал: «Гуси Рим спасли!». Для них мы из подручных материалов специальную клетку соорудили. Еще собака была по кличке Гильза. Умница, быстро научилась оценивать обстановку: нам еще не слышен выход снаряда, а она уже бежит прятаться, зачастую по ней и ориентировались. В свободное время устраивали целые баталии по нардам. Моя физическая подготовка, безусловно, помогла в суровой среде полевых условий. По возможности и там занимался спортом: сделали с ребятами скамью для жима, турник, использовали мины как гантели, выполняли силовые упражнения и упражнения на пресс.
Изначально А. Михайлов (позывной «Купец») попал в разведку, был минометчиком, пулеметчиком, оператором беспилотного летательного аппарата. Боевая задача одна – выискивать цель (наблюдательные посты, огневые точки, скопление техники или личного состава) для удара нашей артиллерии и корректировать огонь. Впоследствии дополнил минометный расчет.
— У тебя нет живого контакта с противником, но это никак не облегчает твою судьбу. Нужно быстро отработать и сменить место дислокации, дабы не получить ответку, учитывая, что первый-второй выстрел — пристрелочные. После третьего залпа по нам уже начинала работать реактивная артиллерия врага.
Именно на войне Александр понял, как дорога дружба, плечо товарища, который в трудную минуту выручит, подбодрит, а в случае опасности прикроет спину (подобные моменты случались не раз). Восемь месяцев (два подготовки и полгода на передовой) запомнятся навсегда. Братья по оружию стали близкими друг другу людьми и по возвращению в мирную жизнь общения не прекратили, регулярно созваниваются. Самым же эмоциональным для барабинца оказался день, когда ему пришла посылка из дома. В ней среди прочего были письма и фотографии от воспитанников. О чем писали? Что гордятся своим тренером, его выбором, желали удачи, а одна из девочек сплела из бисера амулет – зайчика.
— Читал и плакал, скажу честно, но надо мной никто не смеялся. Эмоции у всех одинаковые. Вы не представляете, как там нужна поддержка близких и даже незнакомых людей, как она заряжает, дает новые силы! Все письма я сохранил, привез с собой, а зайчик-оберег так всегда при мне и находился.
Вторым моментом, когда взрослый мужчина не смог удержаться от слез, стала встреча с семьей. Вот они — такие родные, такие любимые! Конечно же, супруга Юля поехала, несмотря на его протесты, прямо в аэропорт. В здании аэровокзала, увидев ее, он кинул свои вещи на еще невключенную ленту для осмотра и бросился к ней навстречу… Что творилось в сердцах этих двух людей, знают только они.
В родном Барабинске их ждали не только родственники, друзья, коллеги по работе, но и воспитанники вместе с родителями. Стоило пройти через все испытания, лишения, чтобы вновь обрести людей, которые так тебе дороги! Это и есть самое настоящее счастье.
Жизнь снова размеренно потекла в обычном русле, только еще долго Александр вскидывал глаза на небо: не наблюдает ли за ним смертоносная «птичка». Уже через месяц он продолжил с ребятами тренировки по самбо, они так были рады видеть любимого тренера, что стали заниматься в два, а то и в три раза усерднее.
— Я не вправе судить тех, кто спрятался от мобилизации. Как говорил наш комбат: «На войну не торопись, но и от нее не бегай». Им жить дальше, будут ли они за то корить себя или не заострят внимания – это их выбор. Я свой сделал. Хотя, признаться, если бы не семья, остался бы там до конца войны, либо до своей кончины. Какие награды заслужил? Семья и дети – вот моя награда, воспитанники – вот моя гордость. А самое главное – вернулся домой живой и невредимый, чего, конечно же, желаю всем нашим ребятам и братьям.
Марина ТЕПЛЯКОВА.