Я хочу быть мамой, а потом и бабушкой!

— Сережа, как же так, за что нам все это? Я так больше не могу!– Лена была безутешна: очередная дорогостоящая операция не дала результатов.

— Не надо, не плачь, все хорошо. Надо только надеяться, — он, как мог, успокаивал залитую слезами супругу.

— Что теперь с нами будет?

— Не знаю. Но мы вместе. Прорвемся… как-нибудь, — Сергей устало вздохнул. Ему было бесконечно жаль. Нет, не себя. Ее. Единственную. Он-то мужик, сильный, справится. А она, хрупкая, с раненой душой может не выдержать, окончательно сломаться.

 Из больницы они вернулись вдвоем. Дом. Милый дом. Родной. Большой и… совершенно пустой. Не слышно топота босых маленьких ножек. Нигде не лежат разбросанные игрушки. И обои в коридоре целы и невредимы – их некому разрисовывать. Последняя попытка – ЭКО – прошла безуспешно, забрав с собой иллюзии, лишив Сергея и Лену права называться родителями. Нескончаемые думы. Бесчисленные бессонные ночи. Мокрая от слез подушка и тоска…

Однако аист все же нашел к ним дорогу! Долго плутал по небесным тропам, устал, запыхался, пока донес желанный подарок. Он опоздал, поэтому и подрос в пути сверток, целым кулем стал — как ни как, дитю 11 лет исполнилось. Вот так и появилось в доме Рау из с. Новочаново счастье по имени Толик.

— Осознание того, что нужно взять приемного ребенка пришло как-то само собой. Только не так, чтобы воспитать его до 18 лет и отправить в свободное плавание. Нет, он должен стать своим, родным. А иначе для кого вот это все? – Елена Анатольевна разводит руками, взглядом окидывая просторную комнату. – Что мы оставим после себя и кому? Поговорили с Сергеем, все обсудили, решили. Прошли школу приемных родителей. Изначально, конечно же, хотели малыша. Но судьба в лице нашего доброго ангела-хранителя Марины Геннадьевны Гостевой из отдела опеки и попечительства преподнесла такой сюрприз: сыночек Анатолий «родился» сразу большой. Мы съездили, посмотрели на него, пообщались, пригласили в гости.

Дома счастливых родителей с «новорожденным» уже дожидалась многочисленная родня с припасенными подарочками. Сестры, племянники — даже бабушки, забросив все свои дела, прибежали посмотреть на первенца в семье. Толик всего стеснялся, робко сидел в комнате, боясь показаться лишний раз на глаза. Лена не уставала-повторяла: «Запомни, все наше – теперь твое», однако это мало помогало. Но тут ситуацию взял в свои руки хозяин. Он захватил с собой пацана на рыбалку. Таких впечатлений ребенок еще не получал.

Суббота и воскресенье быстро пролетели в непривычных, но очень приятных для всех хлопотах. На следующей неделе двери этого дома снова гостеприимно распахнулись перед городским гостем. После нескольких совместно проведенных выходных Лена спросила: «Ты уже большой, самостоятельный, у тебя было время подумать. Поедешь к нам навсегда?» И Толя согласился.

История мальчика такова, что его дважды бросали. Сначала родная мать променяла его на бутылку, за что и была лишена родительских прав. А потом второй жене отца надоело приглядывать за пасынком, тем более, что его отец, загуляв, регулярно где-то пропадал. Морока с чужим ребенком ей была не нужна. Летом Толик «болтался» у бабушки, а на зиму его «сдавали» (как вещь в гардероб) в приют для несовершеннолетних.

— Нет таких ситуаций, когда мать может отказаться от ребенка, — заканчивая биографию своего первенца, подытожила Елена Анатольевна. И неожиданно для меня, да и, пожалуй, для самой себя расплакалась. Видно, наболевшее, даже годы спустя, не отпускает ее сердце.

– Я, наверное, ненормальная, да? Просто тем, кто родил и бросил, не понять меня, а мне никогда не понять их. Выбросить-вычеркнуть из своей жизни такое счастье, не видеть, как оно растет, не слышать его голоса, не обнимать-не целовать его. В голове не укладывается. Я ведь Толику так и сказала: «Хочу стать для тебя мамой, а твоим детям – бабушкой. Чтобы ты, даже когда вырастешь, знал, что есть дом, где тебя любят и ждут».

— Долго привыкали друг к другу, все-таки одно дело взять на воспитание малыша, а тут уже вполне сложившаяся самостоятельная личность?

— Толик не видел родительской заботы и ласки. Изначально его даже по голове нельзя было погладить – вздрагивал, сжимался весь, как испуганный зайчик. Он многого не видел, не умел, не знал. В приюте, безусловно, за детьми полный догляд: они сыты-одеты, уроки сделаны, досуг организован. Но к жизни, особенно к самостоятельности, не приучены, и в том нет их, конечно, вины. Помню, как садили-копали картошку: то голова у ребенка заболит, то его тошнит, то еще какие магнитные бури (улыбается – прим. автора). А теперь без него ни одно дело не обходится. С отцом все чего-то строят, ремонтируют, во дворе хозяйничают, на охоту-рыбалку вместе. Мне тоже во всем помощник: и в огороде все польет-прополет, и в доме приберет-пропылесосит. Первые «папа-мама» звучали робко, неуверенно, да и для нас необычно. Сейчас смеемся. Помнишь, — говорю, — ты нас дядей Сережей и тетей Леной звал?

 Наступил период, когда новоиспеченные родители поняли, что для полной идиллии им не хватает еще одного члена семьи. Хотели, было, позвать на помощь всемогущего аиста, но Толик, узнав о том, что у него скоро появится братик или сестричка, неожиданно сник. Как-то потускнел, замкнулся. Мама Лена первая догадалась, что происходит с сыном и объяснила: «Ты — наша семья, без твоего согласия мы на этот шаг не пойдем». Потребовалось время, чтобы он понял, осознал, что меньше его любить в любом случае не станут, и на вопрос «может, возьмем девочку?» ответил утвердительно. Однако судьба снова приготовила сюрприз, и вместо дочки подарила опять сыночка. Николай праздновал свое трехлетие уже дома с папой, мамой и братом Толей.

— Это такой «электровеник», вертун-попрыгун, что ни в сказке сказать, ни пером описать! — сияя глазами, говорит хозяйка. – Нескончаемая батарейка, которая и нам дает заряд.

Сама богатая сестрами и братьями, Елена не мыслила свою семью без детей. Трудным оказалось ее счастье, через многое пришлось пройти, включая людское непонимание и где-то даже осуждение. Но тем крепче стала ее любовь к сыновьям, пусть даже которых она не сама родила.

— Не буду лукавить и говорить, что это произошло прямо с первого дня. Но сейчас они мне оба родней родных, не представляю своей жизни без них! Явись сейчас кто передо мной и скажи – не твои, отдай! — костьми лягу, а детей не предам. Они наши, оба. Мы искали и нашли друг друга, и теперь счастливы вчетвером.

Как тут усомниться в велении судьбы, если даже в именах у мальчишек фантастическое совпадение: у Елены папа – Толя, а у Сергея – Николай? Они точно должны были встретиться и воссоединиться в одну семью! Здорово, что так и произошло. Одно огорчает родителей – больно быстро растут дети. Анатолию уже 17 лет, весной следующего года для него прозвенит последний звонок, и придет пора расставания  – парню надо дальше учиться, получать профессию, не за горами и армия.

— Все знаю, все прекрасно понимаю, но пока не могу с этим смириться. Материнскому сердцу же не прикажешь. Когда-то давно мне казались удивительными слова мудреца о том, что детей надо любить и заботиться, а если не помогает – увеличить дозу. А теперь я знаю, что это действительно правда. По такому принципу и живем, — заключает Елена Анатольевна, подарившая вместе с мужем не только кров двум «потерянным» мальчишкам, но и бескорыстную нежность и горячую любовь.

Автор: Марина ТЕПЛЯКОВА.