Уходил на войну сибиряк

Для нашей семьи праздник 9 Мая очень важен, так как мой прадед принимал участие в Великой Отечественной войне. У нас сложилась традиция, каждое 9 Мая мы ходим на кладбище, чтобы почтить память великого для нас человека.

Теплый денек, ветерок ласково треплет первые листочки у березок, растущих у могильного холма. Я присаживаюсь на скамейку и всматриваюсь в знакомые черты почти незнакомого мне человека. Перед глазами, словно кадры старой кинохроники, начинают мелькать события жизни того, благодаря кому существует наша многочисленная семья.

Затерянная в бескрайних Барабинских степях деревня Суворовка (сейчас от неё совсем ничего не осталось). 24 октября 1914 года в большой зажиточной крестьянской семье появился на свет мальчик, мой будущий прадед, Филипп Андреевич Шалин. Кроме него в семье было пятеро братьев и сестра. Отец его, Андрей, (отчества его, к сожалению, мы не знаем) имел до 1937 года несколько лошадей, коров, обрабатывал с семьёй поля, имел свой колок (лесок для сбора ягод, грибов и заготовки дров), а также свои покосы. Отец моего прадеда не хотел вступать в колхоз, потому что не желал объединять свое хозяйство с другими, поэтому в 1937 году его забрали в органы НКВД, и больше его никто не видел.. А мой прадед с детства очень любил ухаживать за лошадьми, ходить в ночное. Его любимую лошадь звали «Карька». В деревне Суворовка, где он жил, была четырехлетняя школа, которую он и закончил.

А моя богатая фантазия, основываясь на рассказах бабушки и деда, бежит дальше. Прадед был призван на фронт в августе 1941 года. Он уходил, оставляя дома молодую жену и годовалую дочурку. Его боевой путь открыл для меня подробности той страшной войны, о которых не узнаешь со страниц школьных учебников.

Всю войну он провел на советско-финской границе (финны были союзниками немцев). Место боевых действий — Корело-финский перешеек, Заполярье, знаменитая линия Менергейма. Местность там каменистая и везде сопки, окопаться, спрятаться от разящего свинца противника практически невозможно. Воевал он в 31 лыжной отдельной бригаде, в которой служили только сибиряки. «Сибиряк — значит лыжник», именно по такому принципу формировали бригаду по прибытии на фронт. Прадед служил снайпером. Вся их группа занималась диверсиями, то есть ходила в тыл к врагам. Линию Менергейма прорвать было практически невозможно, поэтому основной задачей было — не пустить врага на свою территорию. Окапываться было очень сложно, не помогала укрыться и скудная растительность, плохим союзником были светлые полярные ночи. Чтобы никто не заболел цингой, заваривали хвою, которая предотвращала болезнь, но пить которую было  невыносимо. Поэтому перед строем шел командир, солдат с ведром заваренной хвои и кружкой, для того чтоб каждый выпил на виду у всех.

Несколько историй, передаваемых в нашей семье из поколения в поколение с трогательной теплотой и почтительностью, дошли из того времени и до меня. Сейчас я хочу их рассказать.

Долгожданная весна в Заполярье. Возвращаясь на базу после очередного задания, группа попала под шквальный огонь противника, он буквально не позволял подняться с земли. Мой прадед со своими сослуживцами просидели в наскоро вырытых окопах пятеро суток. В окопы просачивалась талая вода, не спасали противогазы, которые бойцы подложили под себя. На пятые сутки, когда еды почти не оставалось, один из друзей-земляков моего прадеда решил перебраться к нему в окоп, но тот сказал, что не нужно этого делать, так как немецкий снайпер держит их на мушке, но друг его не послушал и во время передислокации в окоп прадеда был убит. Долгое время, после возвращения с войны, прадед не оставлял без помощи вдову и детей погибшего друга.

Еще один страшный этап войны, за которой стоят человеческие судьбы. Дано задание: совершить диверсионную акцию на финском аэропорте для самолетов дальней авиации Лугостория. К нему было очень трудно подобраться, так как он находился на возвышенности и был окружен зенитными установками. По дороге к аэропорту лыжная бригада наткнулась на немецкий продовольственный обоз. Успешно разгромив его, бойцы запаслись провиантом и, к их огромной радости, шнапсом. Во время наступления охрана аэропорта опустила с возвышенности стволы зенитных установок, беспощадно расстреливая русских солдат. Нужно было быстро окопаться, но из-за местности и нехватки времени это удалось сделать только частично. Спрятав в окоп голову и плечи, прадед получил осколочные ранения ног. Несколько дней от отряда не было вестей. Считая их погибшими, командование отправило в штаб и домой похоронки. Вывозили раненых с места боя в палатках, привязанных к лошадям. Молодая девушка-медсестра, больше напоминающая подростка, с трудом перекатила раненого снайпера на палатку, стегнула лошадь, знающую дорогу, а сама поползла к следующему. В госпиталь прадед попал с мешком захваченного продовольствия. Помощь в первую очередь оказывали тяжелораненым, а потом уже всем остальным. Дожидаясь своей очереди, он задремал, положив мешок под голову, а когда проснулся — мешка уже не было. Кто-то из «ходячих» вытащил рюкзак, положив под голову тряпье. Даже после войны, в семейном кругу и с друзьями, сожалел он о пропавшем трофее.

Операция проходила в полевых условиях, в большой медицинской палатке. Старый, видавший виды хирург, из-за отсутствия обезболивающего, дал стакан водки, перевернул раненого на живот и начал извлекать осколки из ног (они и сейчас хранятся в нашей семье). Пожилой доктор практически не замечал брани бойца от боли, повторяя: «Давай, давай, сынок». После этого ранения он был госпитализирован в город Архангельск, а позднее опять вернулся в строй. Но осколки вытащили не все, несколько «ходило» по телу до конца его дней.

Май 1945 года, такой же, как и сейчас, когда я смотрю на твою фотографию. Семья ждет тебя домой. Май… Июнь… Июль… Август… Сентябрь… Поздней осенью ты вернулся домой. Несколько раз поезда проходили мимо Барабинска, не останавливаясь, а ты не решался спрыгивать, боясь погибнуть в мирное время. Поздний вечер, робкий стук в окошко, дорогой голос жены: «Филя, ты?» И долгожданный ответ: «Я»! Ты отказался войти в избу, так как одолевали последствия фронтовой жизни — вши. Но ты живой вернулся домой!

И потекли мирные нелегкие будни. Восстановление  пошутнувшегося хозяйства, рождение детей (после войны родились две дочери и сын), ответственная работа в должности фельдъегеря до самого выхода на пенсию. 4 марта 1976 года в преддверии Дня Победы приходит радостное известие о награждении орденом Красной Звезды. С той самой битвы под Лугостория награда искала тебя и нашла через 33года.   

Ты умер в 1981 году задолго до моего рождения. Причина смерти — война, а точнее те осколки, которые «ходили» по телу и перерезали жизненно важную артерию.

Читаю скупые строки в «Книге памяти», а за ними встают лица уже трех поколений, обязанных тебе жизнью. Низкий поклон, тебе, благодаря которому мы все, несмотря ни на что!

Денис Плотников. Ученик 8 «Б» класса школа №47.