100 лет ветерану войны

Глядя на то, как этот пожилой человек довольно бодро семенит по дороге по своим делам, трудно представить, что ему исполнилось – не поверите – 100 лет! Мало того – в столь почтенном возрасте он еще парится (!) в городской бане, куда его по субботам отвозит младший сын. Единственный участник Великой Отечественной войны, проживающий на территории г. Барабинска, Анатолий Степанович Безруков в канун празднования Дня Победы (5 мая) перешагнул вековой рубеж. Живой хранитель целой эпохи! Пол-Европы прошагавший, пол-Земли. Список его наград занимает целый лист, из них одних боевых только восемь: два ордена Отечественной войны, орден Славы III степени, медали «За отвагу», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы». Плюс шесть знаков: «Ударнику Сталинского призыва», «Победитель социалистического соревнования», «Ударник десятой пятилетки», «Ударник одиннадцатой пятилетки», «Отличный артиллерист», «Фронтовик». Человек-история, человек-легенда!

Память у Анатолия Степановича – дай Бог каждому! Помнит все, начиная с раннего детства. А солидный возраст выдают, пожалуй, только руки – жилистые, узловатые — это сейчас больше двух килограмм не могут поднять, но видно, что за длинную жизнь уж они-то потрудились-послужили на славу.

Работать А. Безруков начал, как и все деревенские ребятишки, с ранних лет. Еще до школы председатель колхоза, где мать была кладовщицей, а отец трактористом, позвал мальца огребать картошку на поле.

— Отправил он меня на конный двор, а там кореец (их в деревне жило  много) говорит мне: «Лошадь хороший, дорога знает, будешь только поворачивать». Я день поездил, вроде ничего. На второй говорю матери: «Уж больно лошадь тощая, кости торчат — сидеть не могу». Седла полагались только для взрослых работников, мне лишь мешок с травой выдали. Но и с ним все равно неудобно — он то на одну, то на другую сторону съедет. В итоге до того все себе стер-отбил, что несколько месяцев заживало. Столько лет прошло, а вспомню – и снова болит.

Как-то раз один кореец позвал молодого работника отобедать у него на фанзе (жилище, крестьянский дом – прим. автора). Все мальчишке там было интересно, в диковинку: по-особому сложенная печь, плетеные из риса ковры и пр. Одно только его огорчило-не понравилось, о чем вечером пожаловался родителям: «Не пойду туда больше – они собак варят. А мы их не едим!» Ему, ребенку, чужой обычай показался дикостью и варварством.

— Мама часто болела. Отвезет ее отец в город в больницу, наберет в аптеке пузырьков с микстурами. Потом врачи сказали: «Вам нужно менять климат». Тогда и решились родители на переезд. А куда? Как ехать? Приходили письма от тех, кто уже обжился на новых местах, советовали приезжать к ним. Остановились на Барабинске: и работа есть, и жилье можно снять.

Вот так семья Безруковых из далекого села Новоникольского Уссурийского края попала в наш город. Через несколько лет мать умерла, и отец привел в дом новую хозяйку, хорошую, добрую женщину. Анатолий к ней привязался, и всю жизнь называл ее матерью. После окончания семилетки захотел пойти в железнодорожное училище.

— В декабре вызывает меня директор: «Я тебя решил поставить учиться на пилонасекальщика». Тогда напильников не было, делали все сами. Пару дней побыл на новом месте – не понравилось, не моя это работа. Устроился учеником в локомотивное депо в электроцех.

В 1942 году А. Безрукову пришла повестка в армию, его с другими новобранцами отправили в Новосибирское военно-пехотное училище. Через полгода по приказу Сталина все курсанты поехали на фронт.

— Двадцать третьего февраля поставили состав, и нас вместе с командирами погрузили в поезд. Первую остановку сделали в Барабинске. Ребятишки весть о прибывших военных моментально разнесли по городу. Прибежали родственники, и мои в том числе, успели поговорить-попрощаться. До Москвы добирались двадцать суток. Зима, холодно, в вагонах стоят буржуйки, но топить нечем. Встанет где поезд на станции, сразу бежим уголь добывать. Однако охранники не дремали – ловили. В столице за пополнением прибыли «покупатели» с разных фронтов. Так я попал в 222 стрелковую дивизию 666 артиллерийского полка 33 армии. Меня сразу записали в пехоту. Но один майор вплоть до крепких выражений отобрал себе троих человек. Таким образом нас оставили при батарее. Это был взвод управления полка. Помощник командира взвода стал обучать, где находится наблюдательный пункт, как к нему подойти, как обращаться со стереотрубой, вести наблюдение, корректировку огня, сообщать об обнаруженной цели и прочих тонкостях работы разведчика-наблюдателя.

Деревня, у которой располагался взвод, немцы сожгли дотла, остались только остовы обгорелых печей. Местный почтальон научил новобранцев искать схроны – протыкать землю проволокой. Первым найденным трофеем, весьма кстати, оказался мешок с овсом: весна – распутица на дорогах, еду сбрасывали на самолетах. Пока отыщут, принесут, весь сухпаек размокнет. Достанут сухари сушиться-проветриваться на ветру, потом выдадут по 2-3 на брата.

Боевой путь разведчика А. С. Безрукова легко проследить на карте. Он освобождал г. Смоленск, Шклов, Быхов, Могилев, Лида, форсировал Березину, Днепр. Участвовал в уничтожении окруженной группировки немцев под Минском. В составе 2-го Белорусского фронта освобождал г. Минск, г. Волковыск. Далее Западная Украина, Литва, Сандомирский плацдарм, Польша. Освобождение г. Варшавы, г. Лодзь. Форсирование Одера. Взятие Берлина.

«Пол-Европы прошагали, пол-Земли». В Белоруссии их встречали, как дорогих долгожданных гостей. В Польше сибиряки впервые увидели дороги, выложенные булыжником. В Литве, когда американцы открыли второй фронт, ездили на «Студебекерах», «Виллисах», «Шевроле». Многие факты, люди и вещи запечатлела память за годы войны. Только вспоминать о пережитом Анатолий Степанович не очень любит. Своим близким, родным уже в мирное время он долго ничего не рассказывал. А когда начинал, то прерывался – плакал. И сейчас видно, как тяжело даются ему картины прошлого, поэтому вопросы о том, за что получил военные награды, приходится обходить стороной, дабы лишний раз не тревожить сердце старого солдата.

— На Западной Украине в одном поселке, помню, посылает меня командир за водой. Иду по улице, гляжу – около дома выкопан котлован, в нем гуси плавают, утки. Неподалеку дед сидит. Подхожу, здороваюсь. «Можно, — спрашиваю, — водички набрать?» — «Нема», — отвечает. «Да как же нема,  в котлован же налито?» — «Ну, оттуда и бери». Воды пожалел… Такие вот люди. В глаза вроде смотрят, разговаривают, но спиной к ним не поворачивайся. Уйдешь куда один, все — в часть уже не вернешься. Хорошо, если свои потом найдут, хоть похоронят по-человечески, а так сгинешь где-нибудь безвестно.

  Один раз Анатолий Степанович едва не встретился с отцом. Он, как выяснилось, служил неподалеку от сына в кавалерийских войсках. Командир полка отпустил младшего Безрукова всего на два часа. За это время тот разыскал нужную часть, но разочарованно услышал: «Вестовой Степан Безруков еще не вернулся». Подождал, сколько мог, но, видно было не судьба. На второй день получил письмо от родителя: «Я прибыл через полчаса, как ты уехал. Подо мной лошадь убило. Пришлось пешком идти, седло еще с собой нести».

— В Берлине решили с ребятами расписаться на Рейхстаге, а там уж на стенах места нет. Подъезжает машина, в ней человек 10. «Подсобите, — прошу, — мужики, живую пирамиду сделать, кто наверх заберется — всех остальных укажет». Вскарабкался я с их помощью повыше, а чем писать-то? Нож не берет. Один подал немецкий штык. Вот им и вывел: «Безруков. Новосибирск».

 Только в 1947 г. Анатолий Степанович вернулся домой. Живой и невредимый. Просто потрясающий факт. Настолько велика была сила молитвенного слова, которое написала и зашила ему в мешочек мать, что ни какая сила не могла его перебить. Пойдут, к примеру, в разведку впятером, а вернется он один. Такая же молитва лежала в кармане гимнастерки у отца.

После демобилизации А. С. Безруков вернулся в родное депо слесарем. Вскоре был рекомендован руководством на работу бригадиром. Женился. Супруга — Ю. В. Михаляк — оказалась с непростой судьбой, и если бы не опека одной доброй женщины, неизвестно, как бы сложилась ее жизнь. Отца арестовали, когда Юле было 12 лет, старшему брату — 17, а младшей сестренке — всего 5. Мать посадили в тюрьму за то, что она ходила в церковь. Как выяснилось через десятки лет, отец практически сразу умер в заключении, и года не прошло (а, может, расстреляли, как сотни тысяч других, ни в чем неповинных людей во время сталинского террора). Мать тоже сгинула где-то в застенках спецслужб, не осталось даже следа ни о дате ее смерти, ни о месте захоронения. Младшая сестренка потерялась. Юлия Владимировна никому не рассказывала о своих родителях, но часто плакала по ночам и писала, писала бесконечные письма и запросы в различные инстанции. Только за несколько лет до своей смерти она получила, наконец, известие о том, что их реабилитировали. Клеймо «дочь врага народа», преследовавшее ее всю жизнь, было снято. О чем говорить, если даже на свадьбе молодых Анатолия и Юлии присутствовали представители страшного и могущественного НКВД?

Чета Безруковых вырастила и воспитала двух сыновей. Старший, Борис — помощник машиниста электропоезда. Младший, Юрий – машинист электровоза, тепловоза, в 2005 г. был избран председателем профсоюзного комитета локомотивном депо. Оба сейчас на заслуженном отдыхе.

— Я много работал на производстве и дома. Часто вносил рационализаторские предложения, за что получал премии. Если подсчитать, почти на тысячу рублей получится. Задумал строиться, поставил дом, потом купил квартиру в кооперативе. Всего добивался сам.

Имелась у хозяина и различная техника. Первый мотоцикл он приобрел в воинской части, которая стояла в г. Барабинске, а мотор к нему выписал из г. Новосибирска. Сам ездил, возил сено и другие корма для домашних животных. Хоть Безруковы жили в городе, а хозяйство держали большое: коров, свиней, овец, коз, кур. Хлопот было много, только успевай крутись. Затем появился новый железный конь – «Ирбит». Впоследствии на собственные трудовые Анатолий Степанович купил в магазине ГАЗ-21 – «Волга», что по советским временам считалось неслыханной роскошью.

В 1984 г. А. С. Безруков ушел на пенсию. Он принимал активное участие в общественной жизни коллектива цеха и депо, много сил, внимания уделял военно-патриотическому воспитанию подрастающего поколения. Долгое время являлся председателем товарищеского суда депо.

— Вот такой мой путь в сто лет. Скучно не было, надо было работать, работать и работать. Ну, ничего, я доволен. Хорошая жизнь.

В далеком 1945 г. командование полка рекомендовало Анатолия Безрукова, как соответствующего всем требованиям, для участия в Параде Победы в Москве. Но на него не попал — находился на задании. После войны в связи с празднованием очередной годовщины окончания ВОВ его официально пригласили в столицу. Однако он отказался: «Я один без жены не поеду, мне дорог каждый день, прожитый с нею». В 2005 г. солдат Великой Отечественной войны Анатолий Степанович Безруков все же побывал с супругой в сердце России на 60-летие Победы.

Марина ТЕПЛЯКОВА.